Loading...

Зимовье Зверей — аккорды и текст песни От Рождества До Рождества

Аккорды и текст песни "От Рождества До Рождества" (Зимовье Зверей). Проверенные аккорды для гитары. Аппликатуры всех аккордов композиции. Возможность играть в любой тональности.
EМИ AЛЯ DРЕ GСОЛЬ BСИ EМИ

На этой странице вы найдете качественные и проверенные аккорды и текст песни "От Рождества До Рождества" от исполнителя Зимовье Зверей. Эти аккорды помогут вам сыграть эту прекрасную песню на гитаре.

Аккорды этой песни имеют среднюю сложность и подойдут как для начинающих гитаристов, так и для более опытных. Вы можете также изменить тональность аккордов и использовать функцию автопролистывания, чтобы упростить игру.

На сайте также доступны аппликатуры аккордов, которые встречаются в этой песне, что делает процесс обучения еще более удобным.

Кроме "От Рождества До Рождества", на сайте можно найти и другие аккорды песен Зимовье Зверей, что позволит вам расширить свой репертуар и насладиться игрой на гитаре.

Тональность
0
Прокуртка
0
  Hm                      C#7
Католики встречали Рождество,
Em             G           F#7
А мы c тобой хлебали мутный джин,
Hm                   C#7
И мы еще не знали, каково,
Em     G        F#7
Но понимали, что не избежим...
Am               H7        Em
Я мир застал за прерванным постом,
A7                      D
И звал тебя в свидетели опять,
Hm                      C#7
А после - сортировочным мостом
C          F#7            Hm
Я уходил в плюс-минус двадцать пять.

Была эпоха долгой, но прошла,
Молчанье смыло золото с неё,
И бремя перезрелого ствола
Мы разрядили дырками над Ё,
И я свою дыру унёс с собой,
А ты свою - обрамила в кольцо...
И в ту же ночь серебряная боль
Свинцовый клык всадила мне в лицо.

Оставив веру тем, кто вечно спит,
Оставив горечь тем, кто сладко пьет,
Одну реальность - тем, кто мает быт,
Другую - тем, кто пестует пейот,
Я уповал на волю лишь и явь,
И пробовал держаться на своих,
И боли говорил: "Иду на я -
Пусть выживет один из нас двоих."

Но кто я - безымянный имярек!
Не мне спускать судьбу на тормозах!
И не берег ни чёрт, ни оберег,
И боги отвернули образа.
И я не ждал пощады от друзей
И не просил подмоги у врагов,
Я видел цифру скомканных затей -
Восьмерку пик из девяти кругов.

И петь за здравье вслух уже не мог,
А пел лишь про себя за упокой,
И то, что стал я половиной бог,
Мне вышло боком и одной ногой,
А половина та, что Человек,
С привычной долей странно не мирясь,
Из средств подлунных строила ковчег,
Способный в этой грязи не погрязть...

Am         H7         Em
И ты пришла: две капли на стакан -
A7             D
Я этот факт в аду не утаю.
Am         H7             Em
И, если буду только сам не слишком пьян,
A7              D
все под присягой повторю в Раю, -
Am      H7       Em
Как, разделив полуторный диван,
A7                 D
Мы плавно зависали на краю,
Am    H7     Em
И время пела будто тетива:
C      F#7       Hm
"Нет в смерти счастья, срок тебе даю!"

Но рок - не слово, слог - не воробей,
Вульгарный стиль расплатой чреват, -
Я отдал всё от кроны до корней,
Я выдержал разгрузку в тыщу ват.
Уж верно, на волне - как на волне,
Тем паче, под волной - как под волной!
Мой дух рождал трагедию извне,
Из музыки - не стой же под струной!

Крест на душе - и ни души окрест,
А боль сгибает копья, хоть рычи!
Я сел, уснул, но вовремя воскрес,
Когда пришли верховные врачи,
И я халаты их искрапил вдрызг,
Пытаясь отшутиться и пропасть,
И свой язык, как горький фильтр, грыз,
Улыбкой прикрывая волчью пасть.

Но кони понесли меня в пикет,
Песочным пульсом подсекая ритм.
Я не молился, я блевал в пакет
Коричневым зерном неспетых рифм,
А может, это были просто сгустки фар
Кареты алой с розовым крестом,
А изо рта сочился красный пар
И отлетал малиновым клестом...

И понял я, что всё! что не резон
Пытаться выжить в эдакой пурге!
И, молча глядя на грядущий сон,
Ненужный проездной сжимал в руке.
Но бычилась досада через грусть:
Никто ж не видел, как прошла беда!
И я подумал: если не вернусь,
Пороша не оставит и следа.

И я твердил себе: не околей!
Ты эту явь видением пронзай!
И было мне той крови - до колен,
Я возвышался в ней, как сказочный Мазай.
И видел вновь, как северный олень
Несёт к развязке с криками "Банзай!"
И я шепчу, теряя сладкий плен:
"Счастливо, Герда. И - не замерзай."

То белые халаты облаков,
То синие бушлаты медсестёр...
Кто жаждет от святых и простаков,
Тот получает хворостом в костёр,
Тот получает клеветой в висок,
Изменой - в пах, обманом - под ребро
От выждавших предельно точный срок,
Чтоб приравнять к штыку свое перо.

Синело небо стертым потолком.
Часы остановились возле двух.
И непочатой жажды жирный ком
Захватывал в заложники мой дух.
И ртутный столбик превращался в нить,
Зашкаливая кашлем в кровосток.
Хотелось пить, хотелось просто пить -
Хоть каплю, хоть напёрсток, хоть глоток!

Желанье это, будто камертон,
Настраивало страх... А между тем,
Три феи, положив меня на стол,
Пахнули красотой нездешних тел.
И я, не дожидаясь той поры,
Когда посмертный список огласят,
Вдруг принял жизнь за правила игры :
Вдох-выдох - пятьдесят на пятьдесят.

И связь времен как будто порвалась,
И заплясало острое сверло,
И из-за плеч невидимый балласт
Мне вместо головы оторвало,
И, очертя в предельно краткий срок
Всех главных дат стальное острие,
Оторванный от материнских строп
Мой купол унесло в небытие...

И вот тогда знакомая мне тень,
Махнув рукой, сказала: "Ну, пошли."
Я возразил: "Щас ночь, но будет день, -
Еще не все истлели корабли!
Еще остались шансы у людей -
Пусть смогут то, что боги не смогли!
А если все труды их - дребедень,
Я сам свой пуп очищу от земли!"

*
Смешав в коктейль изнанку с пустотой,
Преодолев исподы и посты,
Тоннелем с ультра-правою резьбой
Я мчался в инфра-левые пласты.
И контур мой, лишённый фаз и поз,
Лёг на прилавок страшного суда,
Но я-то знал, что это лишь наркоз,
К тому же - местный, местечковый, ерунда...

Но, видно, Рай уже недалеко...
Бес-дромадер с отмычкой от табу
Мне предложил в игольное ушко
Проникнуть на его чужом горбу.
И ангелы роились, как мошка,
Торгуя кодом адовых прикрас.
Наркоз крепчал. Сон лился с молотка,
На суть присяжных выливая сглаз.

Пока они шептались о цене,
Смакуя быль в кулисах-небесах,
Их справедливость показала мне
Две ягодицы на одних весах.
И я с досады ахнул в молоко,
Разбил мишень и сгрёб двадцать один.
И кто-то крикнул: "Верное очко!
Пойдемте, судьи, прочь, - он победил."

И чудо, как всегда, произошло,
И, пожурив, меня вернули вспять,
И, опершись на правое крыло,
Я левым боком стал атаковать,
Я выбил дверь в обратно - пустотой,
Распаханной в гортанные низы...
И боги сняли нимбы предо мной,
И черти спели: "Ай да сукин сын!"

Я возвращался к песням и друзьям,
Мой мир был цел, и я в нём невредим.
И заживал мой резаный изъян,
Мой теневой фамильный побратим.
И больше не деля на инь и ян
Пространство между окон и картин,
Я боли говорил: "Иду на я.
Ты уходи, родная, уходи."

*
Пока я пел, зима оболгалась
И справила второе Рождество.
И в мире снова наступил баланс,
Чей смысл - никому и никого.
И, чтоб опять не начинать с нуля,
Я начал ниже - с самых минусов...
И под ногами напряглась Земля
И сморщила виски у полюсов.